Вчера заседание Ц. К. Милюков рассказал свое посещение Столыпина (124). Мы слушали, и какая-то щемящая тоска заползала в душу. По форме все как следует. Авансы шли не от нас. Когда правит[ельство] хотело, ч[то]б[ы| Милюков официально просил аудиенции, он отказался и просто по телефону спросил, может ли Ст[олыпин] его принять. Устроено это посредником — совершенно бескорыстным, по словам И. В. [Гессена] (125), — кот[орый] надавил на Царское Село. Оттуда затребовали дело о легализации партии. Значит, инициатива не Стол[ыпина], а ему пришлось уступить требованиям Царского Села. Разговор длился 2 ½ ч[ас). Ст[олыпин] был очень любезен. Условий принципиальных никаких не ставилось (так говорит Милюков). О Выборге (126) говорил с упором, намекая, что не дурно бы «Речи» (127) отказаться и от манифеста и от принципа пассивного сопротивления. П. Н. [Милюков] сказал, что в Гельсингфорсе (128) отношение партии достаточно выяснено и к старым словами ничего не будет прибавлено. Потом о соглашении.
